Недавно на территории Германии археологи обнаружили захоронение, которое датируется приблизительно третьим тысячелетием до нашей эры. Эта находка должна внести чуть больше ясности в вопрос, который давно волнует историков: «С какого времени европейцы перестали жить племенем, а разделились по семьям в привычном для нас сегодня виде, где есть мать, отец и дети?». Находка говорит о том, что в Германии это произошло довольно давно. Особенность захоронения в том, что в могиле оказалась вся семья. Анализ ДНК подтвердил, что это так. Все погибли в результате нападения других людей. Но ведь кто-то собрал их тела, уложил в одну могилу, и ухаживал за ней. Для антропологов ясно, что это говорит только о том, что семья и вера в единство ее членов было нормой для того общества на территории Германии. Наверное, этим и объясняется, что уже шестая статья Конституции Германии посвящена семье: «Семья и брак пользуются особой защитой государства». Правда, Германии тогда еще не было, но это не важно. Будем считать, что это региональный продукт. Семейные ценности превыше всего!
Семья под надзором
Уход за детьми и их воспитание являются естественным правом родителей и прежде всего на них возлагаемой обязанностью. Однако государственные органы осуществляют контроль за выполнением данных обязательств. Особо значимым в области семейного права является институт родительской опеки. В соответствии с § 1626 Гражданского кодекса Германии (Buergerliches Gesetzbuch) родительская опека включает в себя заботу о личности ребенка и его собственности. Немецким законодательством предусмотрено, что в случае, когда ребенок был рожден в браке, родительскую опеку имеют право осуществлять оба родителя. Если же при рождении ребенка родители в официальных брачных отношениях не состояли, то право опеки над ребенком автоматически получает только мать. Для того, чтобы отец ребенка также обладал таким правом, обеим родителям необходимо составить с письменное заявление, согласно которому они хотят осуществлять опеку над ребенком совместно. Засвидетельствовать указанное заявление может соответствующее ведомство по делам молодежи либо нотариус. Все вопросы относительно воспитания и развития своих детей родители вправе решать самостоятельно. Государство вмешивается в семейные отношения только в случае угрозы благополучию ребенка. Гражданский кодекс Германии закрепляет, что благополучию ребенка содействует общение непосредственно с обеими родителями.
Если это два биологических родителя, то ситуация кажется вполне ясной. Но если у ребенка есть только биологическая мать, а отчим хотел бы оформить родительские права на ребенка своей жены, то государство в лице своих представителей, чиновников, способно своей заботой отравить жизнь всем членам «особо охраняемой» ячейки общества, что и произошло с нашими клиентами, семьей Вольф. Законы Германии, столь тщательно охраняющие семейное счастье, оказались вполне в состоянии разрушить семейное счастье. В отношении этой семьи дурную шутку сыграла как раз статья Гражданского кодекса, провозглашающая условием благополучия ребенка общение с двумя родителями.
Семья с анамнезом
Екатерина и Виктор Вольф до своего настоящего брака уже имели не слишком удачный опыт построения семейных отношений. Екатерина рассталась со своим мужем, когда он только узнал о том, что Екатерина беременна, и расставаться с ребенком не собирается. Мужчина просто ушел и больше не появлялся. Виктор был женат на истеричной даме. В итоге, устав от бесконечных скандалов на пустом месте, подал на развод. Сын остался с отцом. Восемь лет назад Екатерина и Виктор поженились, и в семье оказалось сразу двое детей: Александр был сыном Екатерины, отчество Викторовича носит Михаил. Александр воспитывался Виктором с семи лет. Михаил на год младше Виктора. Но кроме сводного брата, мачехи и отца у него была мать, которая сама того не ведая сыграла свою плохую роль и в этом деле.
Во время развода Мать Михаила, Татьяна, не возражала против того, что ее сын будет жить с отцом. Родители договорились о порядке встреч и общения с ребенком. Но мама за год, ни разу не воспользовалась своим правом. Зато, спустя год, Виктор получил приглашение в суд. Мама ребенка требовала судебного решения, разрешающего ей общение с ребенком. Никто не возражал. Суд определил дни для общения, и… в течение двух лет мама нашла время на ребенка только один раз. И снова подала в суд, якобы отец Михаила препятствует ей осуществлять свое право на общение с ребенком. Суд. Решение и снова куда-то пропавшая мать. На фоне всех разоблачений плохого поведения мужчин по отношению к женщинам, которые сегодня составляют постоянное содержание таблоидов, как-то неприлично говорить о том, как женщины часто превращают в ад жизнь мужчины. И общественное сочувствие будет, скорее всего, на ее стороне. Вот эта уверенность общества, что мужчина всегда виноват, и стала камнем преткновения в этой истории.
Будьте моим папой!
Когда в семье Вольфов решили, что уже хватит Александру быть в положении безотцовщины, мальчику было пятнадцать лет. Родители подали, согласно правилам, документы нотариусу. Нотариус передал дело в суд, который должен был принять решение о согласии или об отказе. И вот тут на сцену вышло государство, которое ставит своим приоритетом защиту семьи и детства, в лице чиновника ведомства по делам юношества (Jugendamt). Суд вправе обратиться в это ведомство за экспертным мнением. В таких случаях чиновники обычно проводят собеседования. И вот в семье Вольфов в один из вечеров появился гость с портфелем, точнее, гостья.
Женщина провела с семьей около сорока минут. Кофе. Разговоры о том, о сем в рамках темы семьи. Прощальные рукопожатия. И спустя короткое время отказ в усыновлении по причине отрицательного заключения чиновницы из ведомства по делам юношества. Официальная гостья как-то определила, что между Александром и Виктором нет теплой эмоциональной связи. Виктор зарекомендовал себя как плохой семьянин, по причине того, что он не хочет наладить нормальные и постоянные отношения между своим сыном, Михаилом и его матерью Татьяной, и что он препятствует судебным решениям, вынесенным в защиту прав Татьяны на общение со своим сыном. Было рекомендовано подождать еще год, и снова обратиться с этим вопросом, когда Александру исполнится шестнадцать лет и его решение – да или нет по поводу усыновления – будет решающим, а не лишь весомым как сейчас, когда подростку лишь пятнадцать лет.
Едва придя в себя, после такого известия, Вольфы приехали в нашу адвокатскую канцелярию. Ознакомившись с текстом документа, адвокат удивилась: текст выглядел очень предвзятым. После общения со всеми членами семьи, стало ясно, что чиновница по надзору за счастливым детством решала, скорее, какие-то свои психологические проблемы, но не стояла на страже счастливого детства. В составленном адвокатом нашей канцелярии возражении суду было указано на то, что интервью с участниками процесса не проводилось, никто не общался по отдельности с Александром, его сводным братом, матерью и приемным отцом. Следовательно, выводы, которые сделаны в рекомендации отказать в удовлетворении, скорее не объективны, чем наоборот. Что касается того, что Виктор препятствует своей бывшей жене общаться сыном, так, не смотря на вынесенные судом решения, женщина даже не звонила, ни Михаилу, ни Виктору в течение лет. После ознакомления с возражениями было назначено слушание в суде.
«Я уже пятнадцать лет занимаюсь такими делами, с моим опытом, вам не стоит пытаться меня обмануть», - с самого начала заняла судья агрессивную позицию по отношению к нашим клиентам. Во время выступлений участников процесса судья набросилась на Александра с упреками в отвратительном немецком из-за того, что он несколько раз использовал английские выражения (юноша учится в английской гимназии). Но особенно ему досталось за то, что он в самом начале выступления сказал: «Господин Вольф хочет меня усыновить». «Кто называет близкого человека господином и по фамилии? Что вы здесь устраиваете?!». В ход судебного заседания то и дело приходилось вмешиваться нашему адвокату, указывая судье на неподобающее поведение и неверное истолкование поведения подростка, который впервые в жизни видит судью и естественно выбирает более официальный тон.
Для Вольфов же адвокат стал психологом, который во время перерыва в заседании, предупреждал от излишнего напряжения в связи с поведением судьи: «Это ее тактика – вызвать стресс, и если есть подозрительные моменты, то или их подтвердить или опровергнуть. Держитесь естественно, вас просто проверяют». Работа адвоката – не только отстаивание юридических интересов клиента, но и своего рода тренерская работа с клиентом, когда предстоит общение с третьими и очень важными в процессе лицами. Люди – не машины. Спустя около часа после окончания слушания судья пригласила Вольфов в кабинет. «Я переменила свое мнение о вашей семье. Поздравляю вас с сыном, а вас с отцом!». Своевременная и профессиональная помощь адвоката нашей канцелярии сохранила семью Вольфов от многих печалей.
Все права защищены. При копировании и републикации статьи ссылка на первоисточник обязательна.
АДВОКАТСКАЯ КАНЦЕЛЯРИЯ ПРЕДСТАВЛЯЕТ ИНТЕРЕСЫ КЛИЕНТОВ НА ВСЕЙ ТЕРРИТОРИИ ГЕРМАНИИ
